Когда мне было двадцать лет, я признавал только самого себя. Тридцати лет я говорил уже: «я и Моцарт», сорока: «Моцарт и я», а теперь я говорю уже только: «Моцарт».

У меня есть сильная вера в дураков; мои друзья зовут её самоуверенностью.

Самоутверждение человека тем сильнее, чем больше небытия он может вместить в себя.

Выучиться не значит знать.

Гордость — уважение к самому себе, зазнайство — неуважение к другим.