Если бы в ту минуту мне даже объявили, что меня не убьют и я могу преспокойно отправиться восвояси, это не нарушило бы моего безразличия: ты утратил надежду на бессмертие, какая разница, сколько тебе осталось ждать – несколько часов или несколько лет.

Я не ангел, у меня нет крыльев и есть предел терпению.

Завистливый мучит и терзает себя прежде того, кому завидует, и никогда не оставляет своего греха, но всегда остается в нем.

Это святая обязанность — любить страну, которая вспоила и вскормила нас, как родная мать.

Нельзя называться политиком, если не обладаешь терпением и способностью сдерживать гнев.