Я извращенец-вуайерист. Но для художника это совершенно нормально.

И никогда еще до этого я не испытывал такого чувства отрешенности от себя самого, и в то же время своего присутствия в мире.

Не нужно знать опасности, чтобы бояться ее; напротив, именно неведомая опасность внушает наибольший страх.

Дурак удивляется, умный задаёт вопрос.

Через двести-триста, наконец, тысячу лет, — дело не в сроке, — настанет новая, счастливая жизнь. Участвовать в этой жизни мы не будем, конечно, но мы для нее живем теперь, работаем, ну, страдаем, мы творим ее — и в этом одном цель нашего бытия и, если хотите, наше счастье.