— Люди, а-ауу! Товарищи!
Выдержанная и последовательная философия становится невыносимой. Если поэзия должна быть глуповатой, то философия должна быть сумасшедшей, как вся наша жизнь. В разумной же философии столько же коварства и предательства, сколько и в обыкновенном здравом смысле.
Ничто не вянет быстрее лавров, на которых почивают.
Человеку, видно, никуда не уйти от того, что в нём есть человеческого... Душа гаснет и сжимается. Сжимается и твердеет. Но у каждого есть предел. Предел сжатия.
О Мандельштаме говорили критики, якобы он отгородился книжным щитом от жизни. Во-первых, это не книжный щит, а щит культуры. А во-вторых, это не щит, а меч. Каждое стихотворение Мандельштама — нападение.
Своею гордою душой Прошел я счастье стороной. Я видел пролитую кровь И проклял веру и любовь.