Он представлял собой одновременно человека дела и человека мысли — сочетание столь же редкое, сколь прискорбны его последствия.

Прелесть жизни ощущаешь тогда, когда близкая и почти неминуемая смерть пощадила тебя.

Так пусть же вновь прозвучит музыка, захватывающая нас всецело и населяющая радостью все вокруг, что нам за дело до тех, кто этой музыки не слыша, твердит, будто она нехороша?

Свобода является единственным принципом, к которому все возводится, и в объективном мире мы не усматриваем ничего вне нас существующего, но лишь внутреннюю ограниченность нашей собственной свободной деятельности. Бытие вообще является лишь выражением заторможенной свободы.

Тщетно правила войны стараются превратить ее в благородную игру, во что-то вроде дуэли, где пределами насилия служат честность и учтивость. Главным все равно остается резня.