Я не сюрреалист, я — сюрреализм.
В хорошей книге больше истин, чем хотел вложить в неё автор.
Тот, кто льстит человеку за его добродетели или потворствуют ему в его пороках, есть худший враг этого человека.
Чувство собственной неполноценности не покидает меня всю жизнь. Смешными кажутся ура-патриоты, толкующие о величии наших народов.
Слава выглядит совсем не так, как некоторые её представляют, а выражается преимущественно в безудержной ругани на всех перекрёстках.
Последнее несчастье тяжелее всех.