Невинность и тайна никогда не живут вместе долгое время.
У писательского круга – вековечные привычки: все цитируют друг друга, не используя кавычки.
Особенность этой войны была та, что в ней не столько стреляли, сколько сочиняли куплеты. И раны, наносимые ядовитой насмешкой, были если не смертельны, то все же весьма болезненны.
Долг — умирать, когда не хочется.
Нет чистой правды, но также нет и чистого заблуждения.
Ужасно не то, что теряешь человеческий облик, а то, что становится все равно.