Способность познания из априорных принципов можно назвать чистым разумом.

Это было состояние припадочной похотливости, которая бы льстила моему самолюбию, если бы не обостряла так мою ревность.

О любимом человеке мы думаем с восторгом, но того, кто связал нас узами благодеяний, мы невольно подозреваем в посягательстве на нашу свободу. Оттого-то любовь и благодарность редко уживаются в человеческом сердце, и одна неминуемо губит другую.

Быть опровергнутым — этого опасаться нечего; опасаться следует другого — быть непонятым.

Когда, содеяв зло, человек боится, что о том узнают люди, он еще может найти путь к добру. Когда, сделав добро, человек старается, чтобы о том узнали люди, он порождает зло.