Америка делает нас зависимыми — здесь еды больше, чем мы можем съесть, поэтому возникает чувство, что, чтобы съесть свою долю, нужно есть все время.

Мы становимся людьми только через других людей.

Нет, мы не стали глуше или старше,
мы говорим слова свои, как прежде,
и наши пиджаки темны все так же,
и нас не любят женщины все те же.

Никто из нас не хочет признаваться, какими уязвимыми мы себя чувствуем.

Впечатления детства молодеют по мере того, как человек стареет.