Целомудренная жизнь начинается с раскаяния. Уродливая жизнь завершается угрызениями совести.
Если ждать минуты, когда всё, решительно всё будет готово, никогда не придётся начинать.
Отчаяние — исход любой серьезной попытки вытерпеть жизнь и выполнить предъявляемые ею требования, полагаясь на добродетель, на справедливость, на разум. По одну сторону этого отчаяния живут дети, по другую — пробужденные.
Первое, к чему побуждает одиночество, — это разобраться с самим собой и со своим прошлым.
Что нас так притягивает к другим? Разумеется, наша собственная притягательность.
Дружба должна быть бессмертной, а вражда смертной.