Пушкину и в тюрьме было бы хорошо. Лермонтову и в раю было бы скверно.

За три вещи благодарен я судьбе: во-первых, что я человек, а не животное; во-вторых, что я мужчина, а не женщина; в-третьих, что я эллин, а не варвар.

Никакой крупный бизнес не может быть создан иначе как на основе честных и нравственных принципов. В противном случае он некоторое время может процветать, но в конце концов обязательно рухнет.

Так заслонился горем, что спрятал от себя стыд.

Чем, позвольте спросить, была до сих пор культура? Человек убеждал человека быть добрым. Только добрым. А куда прикажете распихать остальное? История распихивала так и сяк, где внушением, где принуждением, но в конце концов всегда что-то не помещалось, выпирало, вылезало наружу.