Наилучший способ поощрять доброе есть непрепятствие, дозволение, свобода в помышлениях.

Все мы — потомки тех, кто умел любить великой любовью. Потому и выжили. И способность к этому чувству сидит в наших генах.

Как в политике одно меткое слово, одна острота часто воздействует решительнее целой демосфеновской речи, так и в литературе миниатюры зачастую живут дольше толстых романов.

Вот так и ведется на нашем веку:
на каждый прилив — по отливу,
на каждого умного — по дураку,
всё поровну, всё справедливо.

Если вы держите слона за заднюю ногу, и он вырывается, самое лучшее — отпустить его.