Есть ещё похрен в похреновницах.
Удивляются только ограниченные люди.
Хотя наша информация некорректна – мы за неё не ручаемся.
Нет между людьми закона более нравственного, чем закон власти и подчинения.
Человек, не склонный бороться за то, чего ему хочется, не достоин того, чего ему хочется.
Подлинная память о любой войне живет всего три поколения: чтобы чувствовать, что она значила для тех, кто ее пережил, нужно слушать об этой войне от них самих — сидя у них на коленях.