Даже для заведомо неправого дела всегда найдутся защитники.
Я вижу теперь, что самое страшное, что может со мной случиться, это что я могу высохнуть. Высохнут глаза, высохнет рот, высохнет мозг. Не будет никаких соков, а я буду всё ещё жить и жить — может быть, сорок лет. Жить без соков — это самое страшное для человека.
Все хотят, чтобы что-нибудь произошло, и все боятся, как бы чего-нибудь не случилось.
Пустыня — это Бог без людей.
Есть мгновения, когда ты чувствуешь, что язык бессилен: в глубокой любви, сильном гневе, в ненависти, в молитве.
Для кого нет злых, для того нет и добрых.