- Мы весело и непринуждённо волокли свою лодку вслед за ними...

Вместо надежды ему осталось лишь терпение.

Почему, собственно, к богу можно обращаться только в церкви? Почему тех, кто считает, что к нему можно обращаться из канав или проповедовать среди снующих взад и вперед лошадей, так охотно объявляют сумасшедшими?

Дело в том, что у каждого из нас есть странности, причем странности эти, под какой бы личиной мы их ни прятали, куда более многочисленны, нежели мы хотели бы признать перед другими и даже перед собою.

Мысль! Великое слово! Что же и составляет величие человека, как не мысль! Да будет же она свободна, как должен быть свободен человек.