Благоразумию также свойственны крайности, и оно не меньше нуждается в мере, чем легкомыслие.

Женская память похожа на старинные столики для рукоделия. В них есть потайные ящички; есть и такие, что слишком долго оставались на замке и теперь не открываются; там хранятся засушенные цветы, превратившиеся в розовую пыль, запутанные клубки, иногда булавки.

Всё больше истин прикидываются ложью, чтобы привлечь слушателей.

Мудростью нельзя обогатиться. Это процесс не обретения, а скорее освобождения. Люди становятся мудрее, когда чего-то лишаются.

Как же можно рассчитывать, что человечество способно внять совету, если его не хватает даже на то, чтобы внять предостережению?