Человек, брошенный женщиной, может обругать непостоянство и найти себе другую женщину; человек, покинутый другом, может проклясть коварство и поискать себе другого друга; но тому, кто утратил часть самого себя, остается только молча, без слез сжать губы и ехать из большого города в большой аэропорт.

Громкое имя требует умения негромко его носить.

Есть множество вещей хуже воровства – лгать себе, к примеру.

Я на свой лад сентиментален и, скорее, сделаю крюк в десять кварталов, только бы не пройти под балконами дома, где я был счастлив.

— Крапивой секлись, котлеты куда-то выносят... Может, побег готовят? Или ещё что похуже...